"В 90-х люди продавали облученный металл" – жертва ядерных испытаний о жизни рядом с полигоном

29 августа – Международный день действий против ядерных испытаний. За 40 лет на полигоне провели по разным данным от 450 до 480 взрывов, в ходе которых прогремело 616 ядерных и термоядерных устройств. Больше всех от гонки вооружений пострадали жители приграничных с полигоном районов. Онкологические заболевания, инвалидность, суициды сопровождали эксперименты, но замалчивались. Карагандинский художник, инвалид первой группы Карипбек Куюков, пожалуй, одна из самых известных жертв испытаний на сегодня. Корреспондент BaigeNews.kz поговорил с участником антиядерного движения и узнал, чем в 90-е годы полигон обеспечивал население, и что искали сельчане на затихшей экспериментальной площадке.

29 августа 1949 года на высоте 30 метров над землёй произвели первый ядерный взрыв на Евразийском континенте. Мощность испытания на Семипалатинском ядерном полигоне составила 20 килотонн и превзошла по параметрам американскую. Монополия США в сфере ядерного оружия была аннулирована и привела к паритету сверхдержав.

В октябре 1989 года прогремел последний взрыв на казахстанской земле. А 29 августа 1991 года полигон официально закрыли, явив первый в мире добровольный отказ от ядерного потенциала страны. Эта дата стала культовой, а памятный день – международным. 

Мало кто знает, но важную роль в прекращении испытаний сыграл молодой бухгалтер, художник-самоучка Карипбек Куюков. Он родился в селе Егендибулак Каркаралинского района Карагандинской области, в 100 километрах от границы полигона. 

Территория полигона – 18,5 тысячи квадратных километров или 2 миллиона гектаров. Это почти Румыния, площадь которой 19 тысяч квадратных километров, или Нидерланды, Кувейт, Словакия, чьи территория составляют 17 тысяч квадратных километров.

Большая часть полигона находится на территории Абайской области – 9,8 тысячи квадратных километров, а также Павлодарской – 7,2 тысячи квадратных километров и Карагандинской области – 1,3 тысячи квадратных километров.

Военные искали большой и надёжный участок, который бы отвечал множеству требований. Подошёл Семипалатинский полигон: невысокие горы с трёх сторон, маленькая плотность населения, аэропорт, железные и автодроги.

Не опуская рук

Карипбек Куюков родился в 1968 году. За пять лет до этого три страны – СССР, США и Англия – официально отказались от атмосферных взрывов, поэтому началась эра подземных испытаний. Однако его родители получили сильнейшее облучение, что сказалось на потомстве. Долгожданный Карипбек родился без рук. Его старшие братья и сёстры умерли в младенчестве.

Фото из личного архива Карипбека Куюкова

Похожая судьба сложилась и у его соседей – дети умирали в утробе либо рождались с тяжелейшими патологиями, некоторые не доживали и до совершеннолетия.

"В Семее есть музей Мединститута. Там в заспиртованных колбах находятся изуродованные радиацией эмбрионы. Когда я пришёл туда, то подумал, что ведь и я мог оказаться среди них. Но благодаря моим родителям я здесь. Они воспитали меня и дали образование", – начал разговор художник. 

Активист, энтузиаст Карипбек Куюков учился в ленинградском интернате, затем в подмосковном техникуме, получил образование бухгалтера. Занимался живописью, но самостоятельно учился по специальной литературе, так как в художественное училище его не приняли. Отец возил сына к врачам, которые сделали для парня без рук протезы, но привыкнуть к ним юный Карипбек так и не смог.

Поэтому все свои работы, а их на тот момент было уже немало, он писал губами или пальцами ног. Кстати, в молодости Карипбек оформлял стенгазеты и рисовал плакаты в учебных заведениях, где учился. Упорство и труд привели художника к успеху. Сейчас его работы размещены во многих частных и государственных коллекциях мира. А ещё он волонтёр, активист антиядерных движений и пример для тех, кто потерял ориентир в жизни. 

Борьба за справедливость

После 15 лет жизни в России он вернулся в родной Егендибулак. Это красивейшее место с живописной природой в 100 километрах от заповедника, родина композитора Таттимбета Казангапулы и бия Казыбека, куда приезжают любоваться горами, деревьями, ручьями. Отсюда 300 километров до Караганды, 475 километров до Семея. 

После адаптации к родному языку и местным проблемам Карипбек включился в антиядерную работу. 

"Я собирал списки ребят, которые, как и я, пострадали от радиации. Из детства помню как нам говорили, что никакого вреда от радиации нет, что всё это только слухи. А сами проводили замеры и буквально опыты на живых людях", – вспоминает Карипбек Куюков.

Вокруг полигона кипела жизнь, за счёт ядерных экспериментов наука заметно продвинулась вперёд, и не только физика, но и медицина. 

Фото: Национальный ядерный центр РК

Параллельно с испытаниями проводили обследования людей. Контроль за здоровьем местного населения и представителей военной миссии вёл медицинский диспансер №4, в те годы – засекреченная организация. В диспансере хранились анкеты 19 тысяч человек, по которым изучали влияние радиации на здоровье людей. Сейчас это медучреждение называется НИИ экологии и радиационной безопасности. 

После двух неудачных взрывов, в результате которых роза ветров осыпала Семей, другие населённые пункты радионуклидами, испытания прекратили. В октябре полигон затих. Хотя учёные планировали провести ещё 18 экспериментов до 1993 года. 

В 1991 году полигон официально закрыли. Учёные и военные отбыли, и границы испытательной площадки открылись для всех желающих.

В первые годы независимости Казахстана соседи присматривались к юридически закрытой территории, а начиная с 1994-го сюда хлынула волна мародёров. Хотя люди не считали себя таковыми. Это "народное добро, считай ничейное", говорят очевидцы.

Бесплатный сыр

Карипбек Куюков вспоминает, как его односельчане и жители других регионов наведывались на военные площадки и везли оттуда, в первую очередь, металл. Его сдавали в Китай за большие деньги. 

"Ребята раскурочивали самолёты, тяжёлую технику, спускались в шахты, куда до 89 года закладывали заряды. Интересовало всё, но особенно провода. Причём работали без защиты. А там ещё оставалась большая доза радиации. Люди тогда думали, что если нет взрывов, то нет и вреда. Сейчас у многих из них проблемы со здоровьем", – вспоминает рассказы своих знакомых Карипбек Куюков.

Облучённая нажива давалась легко, главное иметь грузовую технику. Но со временем становилось сложнее сдавать её в пункты металлоприёма.

"Китай перестал принимать металл с высоким радиационным фоном. И те парни и мужчины, которые корячились над железом, возвращались домой ни с чем, – говорит Карипбек. – Это был второй виток облучения. Первый люди получили во время испытаний. Мои родители выходили на улицу, чтобы посмотреть на очередной гриб, вместо того, чтобы укрыться от него. Отец рассказывал, что у его соседа погибло 10 детей. Все они скончались младенцами. В итоге человек умер от горя на пороге своего дома". 

Нам удалось поговорить и с другими очевидцами тех времён, которые видели, как металл из территории полигона оказывался в частных подворьях и пунктах чермета. 

"Самой желанной целью были медные кабеля. Много их оставалось под землёй. Люди приезжали на тяжёлой технике, комбайнах, цепляли тросами и выдёргивали их. Посложнее была добыча металла в шахтах, некоторые из которых уходили на 7 этажей вниз. Ребята рассказывали, что находили пусковые установки, провода разного цвета, микросхемы. Кто разбирался, тот знал, какие из них ценятся. Почти всё шло в дело. Но когда китайцы поняли, откуда везут металл, они начали предъявлять более жёсткие требования к клиентам. Они закупили дозиметры, проверяли радиационный фон и перестали принимать сырьё с ядерного полигона", – рассказал нам семейчанин по имени Андрей. 

Металл шёл на экспорт, а бетонные плиты на стройку. Сейчас никто не скажет, чей фундамент и стены выложены таким стройматериалом. Но в средине 90-х, когда активно строили базары, кафе и торговые дома, такие плиты тайно везли по спецзаказу. Радиационный фон никого, разумеется, не интересовал. Товар был бесплатным и качественным. 

"На штабных пунктах управления находилась одна из популярных ниш  заработка – аэродромы, оттуда вывозили плиты. Если они выдерживали вес самолётов, то представьте, насколько надёжными они были в строительстве. Но при этом опасными для здоровья. Там же, в штабах, знакомые часто находили неприкасаемый запас – противогазы, средства защиты, электронику. Люди просто взламывали двери и находили такое вот добро. Сбывали, кто как мог. Много людей тогда на этом поживилось", – рассказывает наш собеседник. 

Во время добычи и распиливания металла на полигоне погибло немало людей. "Добытчики" падали в шахты, оставались под плитами. Поэтому в 90-х вход во многие отработанные штольни заблокировали. 

С момента закрытия полигона прошло 33 года. Эта экспериментальная площадка величиной в целую страну снова стала неприступной с началом детального обследования последствий испытаний. Учёные замеряют уровень радиации, изучают состояние флоры и фауны и пытаются выяснить, можно ли передать хотя бы часть земель для нужд сельского хозяйства.

Фото: Национальный ядерный центр РК

Последнее масштабное радиоэкологическое обследование сотрудниками Национального ядерного центра Курчатова показало, что радионуклиды есть повсюду, хоть и лежат на земле отдельными пятнами. 

Карипбек Куюков продолжает борьбу с ядерным оружием. Картины несут идею автора в разные страны. Во время антиядерного форума 2016 года его работу под названием "Взрыв" Нурсултан Назарбаев подарил Бараку Обаме. 

В июне этого года художник стал "послом доброй воли Казахстана", он состоит в антиядерном движении "Невада-Семей" и является участником международного проекта ATOM, созданном по инициативе Казахстана.

"Я, как и многие, родился рядом с ядерным полигоном. Его закрыли, но проблема остаётся. И хочется идти по жизни, помогая тем, кому это нужно. Я делаю это при помощи творчества. Мы должны громко говорить о проблеме и объединяться, обращаться к главам тех стран, которые не хотят отказываться от ядерного оружия. Сейчас наша главная задача – оздоровление людей и очищение территории полигона", – заключил собеседник.

В начале года картина безрукого художника помогла собрать известной альпинистке, уроженке Казахстана, миллион тенге для детей из Дома ребёнка.

Интересные факты

История Семипалатинского полигона началась в 1945 году, когда США произвело первое в мире испытание ядерного оружия.16 июля 1945 года на полигоне Аламогордо штата Нью-Мексико стартовала гонка вооружений между двумя державами – СССР и США. Узнав об этом, советские военные стали подыскивать полигон. 

Через полгода после этого события отец-основатель российской атомной отрасли Игорь Васильевич Курчатов осуществил управляемую цепную реакцию деления урана. Это было сделано в лаборатории Арзамас-16 под Нижним Новогородом. Он руководил ядерным проектом, а призванный на помощь Юлий Харитонов возглавил разработку ядерного оружия. 

Для испытаний нужен был большой и надёжный полигон, который бы подходил под разные параметры. И звёзды ядерного вооружения сошлись над территорией Семипалатинской области. Его начали строить в 1947 году. Первое условное название – Учебный полигон №2.

Параллельно со строительством инфраструктуры для испытаний в 70 километрах возводили гарнизонный городок, который в разное время носил название Москва-400, Семипалатинск-21 (по почтовому номеру), станция "Конечная" и станция "Надежда". А в 1974 году он был переименован в Курчатов. Чтобы попасть туда во времена испытаний, люди заказывали себе пропуск за месяц вперёд.

22 ноября 1955 года на полигоне испытали первую водородную бомбу на высоте 1,5 километра. 

Интенсивные испытания проводились с 1956-го по 1958 год включительно. А затем в 1961-1962 годы. В это время количество взрывов достигало до 50 в год на земле и в воздухе. В 1963 году в результате подписания договора между ядерными державами США, Великобританией и Советским Союзом стороны договорились ограничиться подземными испытаниями.

На сегодня испытательный полигон под Семеем остаётся самой большой в мире площадкой, где экспериментировали ядерное оружие.