Влияние РФ на Казахстан не должно увеличиваться - российский политолог

В преддверии 30-летия Независимости Казахстана BaigeNews.kz поговорил с известным российским политологом и публицистом Леонидом Радзиховским об отношениях двух стран. Эксперт поделился прогнозами развития сотрудничества, наблюдениями об особенностях нынешних отношений двух государств и ответил на вопрос - почему Казахстан уже не является "младшим братом" России.

- Вы в своих публикациях неоднократно отмечали, что Казахстан уже давно не является младшим партнером России. Почему вы так считаете? Какие показатели влияют на это ваше утверждение?

- Казахстан по факту не является младшим партнером России. Объем торговли с Россией не превышает 50 процентов внешней торговли Казахстана. Об этом и речи нет. Россия просто не является самым крупным партнером Казахстана во внешней торговле. Им является Китай.

Недавно, насколько я знаю, в Турции прошел Саммит тюркоязычных государств. Там был бывший президент Казахстана Назарбаев и нынешний президент. Создана некая организация, которая объединяет тюркоязычные страны. Естественно, ее возглавляет Турция, туда входят Азербайджан, Казахстан и другие государства. И третий факт тоже очень важный - все-таки основной экспортный товар Казахстана, я так понимаю, это нефть. В разработке казахстанской нефти принимает участие российская компания "Лукойл". Но она отнюдь не главная. Гораздо больше влияние американских, китайских компаний.

О чем говорят перечисленные мной три факта? О том, что Россия не является для Казахстана основным экономическим партнером ни в производстве, ни в торговле. Во-вторых, Россия никаким образом не может влиять на внешнюю политику Казахстана. Например, этот конгресс тюркоязычных государств никаким образом не был согласован с Россией. Я думаю, что ни одному политику в Казахстане, включая президента бывшего и настоящего, министру иностранных дел просто в голову не пришло звонить в Москву и попросить разрешения на участие в таком конгрессе. Если бы им кто-нибудь такое сказал, они бы просто пальцем у виска покрутили: "С какой стати мы должны просить у Москвы какого-то разрешения в чем бы то ни было? Москва у нас просит разрешения? Ну и мы у нее не просим". Более того, я думаю, что участвуя в этом конгрессе, Казахстан даже заранее не поставил в известность Россию. "А с какой стати. Мы независимое государство, делаем, что хотим. Вы, Россия, нам заранее не сообщаете о своих политических решениях. Ну и мы вам не сообщаем".

Из этого следует, что Казахстан достаточно независим от России, экономически, во внешней политике и тем более независим от России в своей внутренней политике. На основании всего этого можно спокойно сказать, что Казахстан не является ни в какой степени младшим братом. Потому смысл выражения "младший брат" - некоторая форма околовассальной зависимости. Допустим, от России полностью зависит Беларусь. От России очень зависит Армения. В меньшей степени, но зависит Кыргызстан. Еще в меньшей степени, но от России зависит Таджикистан. Другие республики бывшего СССР от России не зависят. Есть среди них страны с отрицательной зависимостью - Украина, Прибалтика. Это страны, которые всю свою политику строят как антироссийскую. Это тоже форма зависимости. Потому что, если вы ненавидите какого-то человека и все делаете назло ему, это значит, что вы от него зависите. Вы делаете не то, что хочется вам, а чтобы сделать неприятно ему.

Но Казахстан, также как Узбекистан, Азербайджан, Туркменистан, Грузия - страны, которые ведут себя не так, чтобы угодить России, и не так, чтобы сделать что-то неприятное. А просто, как они хотят, так себя и ведут. Соответственно, ни о какой зависимости речи нет.

- По вашему мнению, Россия должна строить взаимоотношения со странами СНГ по концепции: минимум политики, идеологии и амбиций, максимум - экономики, технологических проектов, гуманитарных контактов. Как вы считаете, с Казахстаном строятся именно такие отношения?

- Да, мне кажется, что в тех пределах, которых это технически возможно для России, примерно такие отношения строятся. Другое дело, что, я думаю, не все технологические возможности, которые есть, используются. Например, традиционно очень была велика роль Казахстана в космических программах СССР. Дело не только в том, что с Байконура запускалась значительная часть космических кораблей. Но и другие были контакты по этой линии. Я не специалист в области космических исследований, но мне кажется, что эта линия контактов значительно ослаблена. И она могла бы быть больше, что выгодно и для России, и для Казахстана.

Не только космические, но и другие высокотехнологичные проекты. Естественно, Россия не является наиболее передовой технологической страной в мире, это очевидный факт. Намного более технологически развит, например, Китай. Но тем не менее, в некоторых направлениях, где уже есть традиционные или остались связи со времен СССР, мне кажется, их можно было бы расширять.

Что касается гуманитарных контактов, то, безусловно, Россия заинтересована в том, чтобы в ней училось максимальное количество студентов и вообще способных людей из Казахстана. Когда в вашей стране учится будущая элита другой страны - это один из механизмов влияния на эту страну.

- Действительно, многие молодые люди после окончания школы поступают учиться в российские университеты. И вы говорили, что это плюс для России. Во многом потому что это "приток мозгов", многие талантливые ребята остаются жить и работать там. Но как это влияет на Казахстан, по вашему мнению? Ведь у нас отмечают "утечку мозгов" и сокрушаются по этому поводу.

- Насколько я понимаю, количество казахских студентов в российских вузах уменьшается. Во всяком случае не увеличивается. Соответственно, интерес России заключается в том, чтобы увеличивать количество студентов из Казахстана в своих наиболее сильных вузах, таких как Московский университет, Московский физико-технический институт и т.д. Выгодно ли это казахам, мне судить трудно. Естественно, в мире есть много университетов, которые считаются более продвинутыми и сильными, чем русские институты. Но с другой стороны, насколько я понимаю, в Казахстане до сих пор русским языком владеют больше людей, чем, скажем английским, тем более, китайским. Поэтому это привлекательная сильная сторона российских вузов. Но в любом случае мой ответ следующий. Если в технологическом сотрудничестве заинтересованы обе стороны, то в гуманитарном сотрудничестве, безусловно, заинтересована Россия. Заинтересован ли в ней Казахстан, судить не берусь.

- Что бы вы отметили, сравнивая политическую ситуацию в двух странах?

- Россия почему еще вполне толерантно, терпимо относится к Казахстану. Дело в том, что в российском руководстве есть такая общая идеологическая установка: российское руководство максимально отрицательно относится к режимам демократически либеральным и прозападным и максимально терпимо и с симпатией относится к режимам авторитарным. Это относится не только к Казахстану, но и ко всем странам. Даже если вы возьмете Турцию, которая не является в строгом смысле страной с авторитарным режимом, там есть политическая конкуренция и может быть сменяемость власти. Но тем не менее, там достаточно сильный лидер с очевидно авторитарными тенденциями. Так вот даже к Турции Россия относится очень даже неплохо и, в первую очередь, по идеологической близости. Российская внешняя политика, также как и внешняя политика СССР, в определенной степени как внешняя политика США - это идеологизированная политика. То есть страны с похожими политическими режимами пользуются поддержкой России. Со странами с непохожими политическими режимами так или иначе Россия в той или иной форме конфронтирует по разному. Например, главным врагом России, это унаследовано от времен СССР, объявлены США. Это чисто пиаровская акция, никакой реальной конкуренции у России и США нет. Но с точки зрения пиара Россия конкурирует с США. С другой стороны, есть демократические страны в Европе, например, Италия, Испания, с которыми у России превосходные отношения, и то что они либерально демократические этому не мешает.

Но в целом, особенно на территории СНГ, Россия с подозрением относится к странам демократически либеральным и симпатией к странам авторитарным. Поскольку в Казахстане очевидно авторитарный строй, одна единственная правящая партия, практически нет сменяемости власти и так далее. Это те же самые элементы политической системы, которые есть в России. В России тоже авторитарный строй, несменяемый президент. И тоже одна правящая политическая партия. Эта идеологическая близость является очень важной для российского руководства, это один из факторов, благодаря которому Россия с идеологической симпатией относится к Казахстану.

- Чего ждать от сотрудничества двух наших стран? Станет ли оно более тесным?

- Никаких качественных изменений в обозримом будущем не вижу. Но в целом, судя по статистике, Казахстан экономически развивается быстрее, чем Россия. Кроме того, в Казахстане в отличие от России, сохраняется естественный прирост населения, что важный фактор для развития экономики. Российская экономика находится в стагнации и естественного прироста населения в России нет. Поэтому, мне кажется, что соотношение сил и влияния в паре Казахстан-Россия постепенно, это очень медленный процесс, но должно меняться в сторону увеличения возможностей Казахстана и уменьшения возможностей России. А как дело пойдет после ухода Путина, что вообще произойдет в России, будет ли тут важные перемены, великие потрясения, или их не будет - об этом гадать не берусь. Но в целом, мне кажется, поскольку больших перспектив экономических у России я не вижу в обозримом будущем, то очевидно, что влияние России на Казахстан не должно увеличиваться. Нет причин, факторов, которые этому бы способствовали. С другой стороны я не вижу факторов, которые бы способствовали разрыву отношений, резкому сокращению объема контактов. И даже тот факт, что в Казахстане собираются ввести латинский алфавит вместо русского, в России принято абсолютно спокойно, никакой реакции не вызвало. Даже этот факт не думаю, что резко изменит отношения Казахстана с Россией. Мне кажется, доля людей, которые знают русский язык, изучают, будет уменьшаться. И доля экономических контактов по логике вещей должна сокращаться. Но никаких острых политических, тем более территориальных конфликтов, я не вижу на горизонте.