"Мы должны отказаться от детских домов". Чем занимается Национальное агентство по усыновлению

В июле 2020 года Национальное агентство по усыновлению получило государственную аккредитацию на оказание содействия в устройстве детей-сирот в семьи казахстанцев. В своё время в Парламенте шли жаркие споры о том, нужно ли таким организациям давать полномочия, которые у них есть сейчас. Но создатели этой идеи дошли до Президента и смогли отстоять её.

BaigeNews.kz рассказывает, чем занимается Национальное агентство по усыновлению.

Чем занимается Национальное агентство по усыновлению

Национальное агентство по усыновлению - это проект Общественного фонда "Ана үйi", который принадлежит известному бизнесмену Айдыну Рахимбаеву. Долгое время оно работало, помогая органам опеки и будущим приёмным родителям. Сотрудники оказывали психологические, юридические консультации кандидатам в приемные родители. Но у агентства не было официального статуса, и работало оно только с теми, кто собирался взять ребенка в семью. Их обучали в школе приемных родителей (ШПР). Раньше прохождение этой школы не было обязательным.

Но в конце декабря 2019 года в Кодексе о браке и семье прописали статус организаций по оказанию содействия в устройстве детей в семьи. А в июле 2020 года первое Национальное агентство по усыновлению получило государственную аккредитацию, что дало ему новые права и обязанности. Агентство взяло на себя полномочия в вопросах устройства детей в семьи. Теперь оно имеет право получать всю информацию о том или ином воспитаннике, находящемся в детском доме или доме ребенка. Изучение личного дела ребенка, по словам руководителя Национального агентства по усыновлению Ляззат Жусуповой, поможет понять, что делать дальше.

"Теперь мы имеем право с согласия законных представителей, например, директора детского дома, получать информацию о ребенке: есть ли у него братья или сестры, каким образом он попал в учреждение, лишены ли его родители прав или нет. Это нужно для того, чтобы понимать его возможность устройства в семью. Потому что бывает так, что у ребенка мама сидит в тюрьме, её не лишали родительских прав. Но она будет там находиться пять-десять лет. И всё это время ребенок будет в детском доме. Но ведь ребенок, ожидая свою маму, может жить в семье – на патронатном воспитании или во временной приемной семье, или у родственников, если они у него есть", - сказала Ляззат Жусупова.

Поправки о статусе агентства вошли в закон о браке и семье. Организациям, занимающимся содействием в устройстве детей в семьи, дали права:

• получать информацию о детях-сиротах, детях, оставшихся без попечения родителей, с согласия их законных представителей в объеме, определенном уполномоченным органом в области защиты прав детей;

• осуществлять подбор казахстанцев, желающих принять детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в свою семью (усыновление, опека или попечительство, патронат, приемная семья);

• определять конкретные обстоятельства утраты родительского попечения воспитанников организаций всех типов для детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, (образовательные, медицинские и другие) для оказания содействия их устройству в семьи;

• осуществлять иные права, предусмотренные законами РК.

Среди обязанностей таких организаций:

• сохранять тайну усыновления;

• осуществлять психологическую подготовку казахстанцев, желающих принять детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в свою семью, безвозмездно;

• оказывать правовую помощь, психологическую и психолого-педагогическую консультацию казахстанцам, желающим принять и принявшим детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в свою семью;

• информировать уполномоченный орган в области защиты прав детей и правоохранительные органы в течение двадцати четырех часов с момента установления факта смерти, жестокого обращения с ребенком, в том числе осуществления физического или психического насилия над ребенком, а также покушения на половую неприкосновенность ребенка, устроенного на воспитание в семью этой организацией;

• представлять ежеквартальный отчет о своей деятельности в уполномоченный орган в области защиты прав детей РК;

• соблюдать иные обязанности, предусмотренные законами РК.

Обязательной стала и школа приемных родителей (ШПР). Чтобы получить право на усыновление, в числе необходимых документов кандидаты в приемные родители должны предоставить сертификат о прохождении ШПР.

"Мы с ними работаем 3,5 месяца. Но еще до ШПР проводим диагностику на мотивацию, ресурсность, насколько они способны быть приемными родителями. И уже только потом их приглашают в ШПР", - добавила она.

С 2016 по 2021 год школу приемных родителей посетили 2 632 человека, в итоге 920 семей приняли 1 325 детей.

После прохождения ШПР и сдачи необходимых документов, органы опеки предоставляют семье доступ к республиканскому банку данных, где собраны анкеты сирот. После этого начинается процесс оформления ребенка в семью. Агентство оказывает юридическое сопровождение: помощь в сборе документов, чтобы встать на учет в качестве кандидатов в приемные родители, а также при оформлении усыновления. Чтобы обратиться в агентство можно позвонить по номеру 1422, оператор перенаправит обратившегося к специалисту, который работает в его регионе.

Штат у агентства небольшой – около 40 человек. Содержится он на взносы меценатов. Услуги для казахстанцев бесплатные.

"Главным условием аккредитации было то, что мы оказываем услуги гражданам Казахстана на безвозмездной основе. Финансируется организация за счет частных лиц, меценатов, крупных предпринимателей, которые захотели присоединиться к проекту. Их около 20, они входят в попечительский совет. В каждом регионе работает по одному специалисту и психологу. Хотим ещё добавить юриста, так как у нас появились новые полномочия после аккредитации. Также есть сотрудники в центральном офисе", - пояснила Ляззат Жусупова.

Заниматься такой работой могут и другие организации, для этого им нужно пройти государственную аккредитацию.

"Мы должны избавиться от детских домов"

Одна из главных целей и принципов агентства - это уменьшение количества детских домов. Сейчас в Казахстане 135 учреждений для детей-сирот, практически на постоянной основе там содержится около пяти тысяч детей. В агентстве считают, что дети должны расти не в учреждениях, а в семьях. Для этого в стране нужно создавать профессиональные приемные семьи, которым государство будет платить зарплату, обучать их и давать деньги на содержание ребенка. Сейчас, органы опеки, изымая детей из неблагополучных семей, сразу определяют их в учреждения. Но в агентстве считают, что было бы намного лучше отправлять их в подготовленные приемные семьи.

Ляззат Жусупова отметила, что если заменять детские дома на институт приемных семей, то по финансам это обойдется дешевле, чем содержание детских домов сегодня. В среднем на ребенка в детдоме тратится от 200 до 500 тысяч тенге. Но в таких учреждениях дети не получают опыт семейной жизни. К примеру, им приносят готовую еду: они не знают, как ее готовили, как покупали продукты, сколько это все стоит. То есть выходят во взрослую жизнь социально неподготовленными, из-за чего часто не могут адаптироваться.

"Это коллективные режимные объекты. Например: "Я не хочу кушать сейчас", "Нет, ты будешь кушать, когда все это делают". "Не хочу садиться на горшок, но меня посадят, а если потом описаюсь, будут ругать". Нет индивидуального подхода. Думают, что дети - это несмышленные существа. А к ним нужно относиться как к личностям с рождения. Конечно, не хочу сказать, что во всех детдомах такое отношение, но оно имеет место", - отмечает Ляззат Жусупова.

Однако для этого институт профессиональных приемных семей нужно узаконить. И непонятно, когда он полностью заменит детские дома в стране, где так часто меняются чиновники.

"Нужна погруженность в эту проблему, но мало кто хочет это делать. Бывает, придешь к одному замакима, все расскажешь, объяснишь, и он готов работать. А завтра его меняют на другого - и так по кругу. Может лет через 10 у нас получится все-таки полностью избавиться от детских домов", - предположила Ляззат Жусупова.

"Я не вижу, чтобы это агентство что-то делало"

Свой официальный статус агентство получило не сразу. И на этот счет шли очень жаркие баталии в Парламенте. В обществе были и те, кто высказывался против подобных организаций. Доходило и до опасений, что казахстанских сирот такие организации могут продавать приемным семьям за рубеж.

Айдын Рахимбаев тогда активно и публично высказывался против тех, кто препятствует принятию поправок. Он назвал это преступлением против тысяч маленьких казахстанцев.

В агентстве отрицают любые намеки на корыстные цели и тем более продажу детей за рубеж. Ляззат Жусупова отметила, что национальные агентства имеют право работать только с казахстанскими семьями, более того, они по-прежнему не имеют доступа к республиканскому банку данных, где собраны анкеты сирот.

"В Казахстане действуют иностранные агентства по усыновлению, которые помогают зарубежным гражданам в усыновлении детей за деньги. Кроме того, иностранцы вправе усыновлять только тех сирот, от которых наши семьи отказались три раза, и суд должен убедиться в этом при принятии решения об усыновлении казахстанских детей иностранцами. Им юридическое сопровождение оказывают иностранные агентства. У казахстанцев же подобных организаций, которые бы им помогали, не было. Людям не хватало индивидуального подхода, компетентных разъяснений и внимания. Мы же берем на себя обязанность разъяснить, помочь решить проблемы в этой сфере бесплатно", - сказала Ляззат Жусупова.

Одной из тех, кто был против того, чтобы поправки вошли в закон, была Загипа Балиева, которая в прошлом являлась уполномоченным по правам ребенка в Казахстане. С тех пор прошло больше года, и она не поменяла свое мнение. Загипа Балиева объяснила свою позицию. В то время в Парламенте рассматривали закон "О педагогах". Поправки об агентстве входили в сопутствующий законопроект, а не в главный.

"Нельзя такие законы принимать на скорую руку. Основным был закон "О педагогах", и по нему было много вопросов. А эти поправки приняли быстро, как будто куда-то торопились. До сих пор осталось больше вопросов чем ответов. И получилась нежизнеспособная организация, потому что не все прописали. Я не вижу прям в обществе, чтобы это агентство что-то делало. Оно хочет забрать детей, заниматься усыновлением. Но они забывают о том, что это функция государства. Для этого есть органы опеки, госинституты. И это совместный труд родительского, гражданского общества во главе с государством. Нужно, чтобы работа была слаженной, не на показуху. Не для того чтобы получить какую-то галочку или хайп. А они считают, что если этим занимаются, то правы. Но в этом вопросе нет мелочей, и нужно выслушивать все стороны. И нельзя претендовать на роль истины в последней инстанции", - считает Загипа Балиева.

В свое время Елбасы заявлял о том, что в Казахстане нужно узаконить организации, которые будут оказывать содействие в устройстве детей в семьи. Но Загипа Балиева считает, что в законе должно быть четко прописано: какие документы о детях они могут запрашивать, на что обращать внимание, с какими службами нужно работать, какие службы должны давать заключения, узаконить методики работы с будущими приемными родителями. Именно последнее, по мнению Загипы Балиевой, должно быть главным в работе таких агентств.

"НПО должны в первую очередь готовить родителей - психологически, теоретически. Ведь взять чужого ребенка в семью - это моральный, физический, материальный труд. Нужно помогать родителям, чтобы они не возвращали ребенка, а создали ему семью. Для детей, которые оказались в трудной жизненной ситуации, нужно подбирать семьи, которые смогут окружить их вниманием и заботой. И здесь роль гражданского сектора будет достаточно высокой, но нужно разработать правильные методики и подходы. Потому что приемные родители тоже бывают разными, и мы не знаем, что происходит после того, как ребенка забирают в семью и закрывают двери. Формы контроля тоже нужно продумать", - считает Загипа Балиева.

Она высказалась против института профессиональных приемных семей, за которые выступает агентство. Загипа Балиева считает, что в таких семьях отсутствуют эмоции, душевность, привязанность, ведь все понимают, что ребенок находится там временно.

"Даже на таком психомоторном уровне не будет контакта. Ребёнок должен понимать, что он пришёл в семью, что его здесь любят, окружат любовью. Не только защитят, накормят и оденут. Особой разницы между детским домом в этом случае нет. Но ещё хуже то, что если детские дома в конце концов находятся под каким-то контролем, органы опеки и органы образования могут прийти и проверить, то в приемных семьях они могут не всегда открыть дверь - сказать, что уехали и так далее. И очень трудно проследить. Должны быть все инструменты проверки, контроля. Все элементы защиты ребёнка", - считает она.

Детских домов, по ее мнению, однозначно, должно быть меньше, чем сейчас. Но полностью сократить их не удастся, потому что дети не перестанут оказываться в трудных жизненных ситуациях по разным причинам.

"Трудности у детей встречаются и в родных, и в приемных семьях, и в детских домах, и в детских учреждениях. Нельзя сказать, что только в семьях хорошо, или только в детских домах. Каждый случай индивидуальный, каждую ситуацию нужно рассматривать отдельно. Но защита ребенка - одна из основных задач государства, это государственная функция. Ее нельзя никому передавать. НПО и другие могут только оказывать содействие государству, помогать", - заключила Загипа Балиева.

"Мы делаем процесс устройства в семью более эффективным"

В агентстве не отрицают, что основная роль в устройстве детей в семью принадлежит государству. Более того, кандидатам в приемные родители не обязательно обращаться в агентство, они могут заниматься этим напрямую с органами опеки. Там тоже есть ШПР.

Но Ляззат Жусупова отмечает, что агентство помогает добиться более внимательного подхода к казахстанцам в вопросах усыновления. В одиночку органы опеки не могут этого обеспечить, организовать индивидуальный подход к каждому ребенку и к каждому приемному родителю. К примеру, в Казахстане есть частные агентства по усыновлению для иностранцев. Они помогают оформлять документы, оказывают юридическое сопровождение, консультации за деньги. Но для казахстанцев в стране подобных услуг не было. Сейчас они есть и узаконены, причем совершенно бесплатны.

"Сейчас, зная жизненные ситуации детей, можно ускорить получение социально-правового статуса ребенка через судебные органы, и тем самым сделать процесс устройства в семью более эффективным. Кроме того появилось понимание - какого ребенка может воспитывать та или иная приемная семья", - говорит Ляззат Жусупова.

Раньше бывали ситуации, когда кандидаты не получали достаточно консультаций в органах опеки.

"К примеру, человек, получая список необходимых документов, начинает их собирать. Сертификат о прохождении ШПР стоит в этом списке последним. Собрав все справки, кандидат только потом видит, что нужно еще два с половиной месяца обучиться в школе, к тому времени многие справки придется обновить. То есть начать нужно было с ШПР. Но ему никто об этом не сказал, и человек потратил лишнее время, собирая эти документы раньше, чем было нужно", - сказала Ляззат Жусупова.

В агентстве кандидатам также дают полную правовую консультацию о возможности или невозможности принятия ребенка. Это делается для того, чтобы лица, которым по закону запрещено быть усыновителями или те, кто ещё не готов к этому, не тратили зря время на прохождение ШПР. Среди тех, кто не имеет права быть усыновителями: представители ЛГБТ, люди с определенными заболеваниями, судимые за преступления против личности. Одинокие мужчины также не могут самостоятельно брать приемного ребенка. Только если он не прожил с ним три года.

"Такое бывает, к примеру, в гражданском браке, когда у супруги был ребенок, а потом с ней что-то произошло. Чтобы не отдавать ребенка в детдом, такой мужчина может усыновить его", - пояснила Ляззат Жусупова.

Но даже если закон не запрещает семье взять приемного ребенка, не каждый из желающих морально готов к этому. Психологи в первую очередь выясняют, как все члены семьи относятся к этому решению. Нередко отсутствие консенсуса в семье приводит к возврату ребенка в детский дом. Поэтому психологи организации обязательно выявляют мотивацию потенциальных приемных родителей. Раньше это никто не брал во внимание.

"Бывают случаи, когда выясняется, что человек хотел совершить суицид, либо похоронил недавно своего ребенка. Не прожито это горе утраты, он хочет восполнить его. Но так нельзя, психологи советуют примерно год поработать на этим. Потому что были случаи сравнения, когда они взяли ребенка такого же возраста (который умер. - Авт.) и потом говорят: "А вот наш был не такой, так не делал". Ожидания не совпадают с реальностью, приемные родители начинают плохо относиться к ребенку. К тому же, узнавая поближе эти потенциальные семьи, мы можем лучше понимать, какой ребенок бы им подошел", - отмечает руководитель агентства.

Зачем нужна ШПР и самые частые заблуждения приемных родителей

Обычно кандидаты боятся, что придет биологическая мать и отберет ребенка.

"Каждый ребенок хочет свою собственную маму, какой бы она ни была. Поэтому в ШПР мы говорим кандидатам, что нужно уметь сепарироваться, отпускать. Есть очень мудрые приёмные родители, которые даже возят ребенка к биологической матери, когда он этого просит, общаются с ней. Но в основном наше казахстанское общество ориентируется на свои потребности: "Я хочу взять ребенка, записать его на свою фамилию, не говорить, что он усыновленный, я хочу испытать эти чувства". Везде только "Я", - говорит Ляззат Жусупова.

По ее словам, невозможно и не нужно сохранять втайне, что ребенок приемный.

"Сколько было случаев, когда люди в 40-50 лет узнавали, что они приемные, и искали своих биологических родителей. Тайное всегда становится явным, и детей это будет мучить. Самое большое заблуждение – пытаться сохранить все это в тайне", - считает она.

Кандидаты часто выбирают ребенка по внешности: цвету кожи, волос, глаз и т.д. Зачастую даже хотят найти похожего на себя.

"Одна женщина взяла ребенка, а потом говорила, что он не похож на нее. Конечно, он не будет похож, ведь у него совсем другие гены. Семьи достоин каждый ребенок, независимо от его внешности", - сказала Ляззат Жусупова.

Наблюдается дискриминация детей-сирот с инвалидностью. Около 50 процентов детей в детских домах имеют определенные диагнозы, не обязательно тяжелые, но зачастую кандидаты хотят только абсолютно здоровых детей.

"Они думают, его нельзя вылечить. Хотя есть те, кто берут детей с синдромом Дауна, реабилитируют. Я понимаю, не все готовы на это, но этим детям тоже нужна семья. Здесь, наверное, нужна помощь государства, чтобы человек понимал, что не останется один на один с этой проблемой. Ведь иностранные усыновители берут больных детей, делают им операции. Потому что у них уровень жизни другой и есть государственная помощь. В нашей стране тоже нужно создавать такие возможности", - считает Ляззат Жусупова.

Приемные родители не всегда понимают, насколько травмирован ребенок. Даже если у него нет диагноза, его психика травмирована оттого, что биологические родители его оставили, даже если это случилось в младенчестве. Психологами доказано, что ребенок способен осознать утрату, когда родители не подходят к нему, не реагируют на его плач. Часто маленькие дети в детских домах покачиваются сидя на кровати или сосут палец. Таким образом они пытаются успокоить себя сами, компенсировать эту нехватку родительского тепла. Такой же компенсацией может быть и просмотр порнографических фильмов и внимание к своему телу среди подростков из детдомов. Это все – следствие нехватки ласки и любви.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от АГЕНТСТВО ПО УСЫНОВЛЕНИЮ| KZ (@nau_usynovlenie.kz)

Первое время после того, как ребенка забрали из детдома, называется "медовым месяцем". И родители, и ребенок пытаются понравиться друг другу. Но прошлые травмы влияют на ребенка и могут проявляться в поведении, зачастую отклоняющемся от нормы. И нужно иметь большое терпение и понимать ребенка, не говоря уже об абсолютном и безусловном его принятии.

Возврат в детский дом для любого ребенка сильная травма, и некоторых детей приемные родители возвращают по несколько раз. В итоге, вырастая, дети и вовсе больше не хотят в приемную семью, боясь снова испытать эту боль.

Порой причины возврата бывает очень сложно понять.

"В апреле 2020 года одна семья взяла в семью трехлетнюю девочку. В ноябре ее вернули. Причины возврата: ребенок много ест и много какает непроизвольно. Да, дети, только пришедшие из детских домов не могут наестся. Если это происходит продолжительное время, по мнению психологов, означает, что он не получает нужного количества любви. Оказывается, эту девочку сразу отдали в детский сад, чего категорически нельзя делать. Ребенок хотя бы полгода должен побыть дома, чтобы у него появилась привязанность к новым родителям. В том, что у ребенка есть недержание кала, тоже могут быть психологические причины. Но в любом случае, это не повод для возврата. Мы спрашиваем у родителей, каким они видят ребенка. Они рассказывают о своих ожиданиях, представляя себе образ идеального ребенка, который вольется в их семью. Но на самом деле ребенок приходит со своей травмой. Даже если он не был никогда возвращен, он испытал эти дни, когда он был абсолютно один.", - объяснят Ляззат Жусупова.

Обо всем этом предупреждают в школе приемных родителей и готовят психологически будущих приемных мам и пап ко всему, с чем они могут столкнуться. Пройдя ШПР многие в итоге отказывается от идеи усыновить ребенка, осознав, что пока не готовы к такому шагу.