"На Западе экодуки строят даже для червей". Эксперт о главной проблеме сайгаков в Казахстане

На прошлой неделе в Нур-Султане прошли обсуждения планов властей по сокращению численности сайгаков. Уже в этом году в стране могут произвести отстрел 80 тысяч голов уральской популяции, которые наносят ущерб сельскому хозяйству в Западно-Казахстанской области. Несколько экспертов высказались против этих мер и считают, что они не решат проблемы фермеров. Учёные же, напротив, рекомендуют провести экспериментальный отстрел в научных целях по причине отсутствия современных исследований. В интервью корреспонденту BaigeNews.kz независимый экологический эксперт Сакен Дильдахмет рассказал о том, почему он против отстрела, как можно по-другому решить проблемы сельхозпроизводителей и в чём же главная проблема сайгаков в Казахстане.

— Как вы оцениваете сами обсуждения и предложения, которые прозвучали в ходе прошедшей дискуссии?

— Я ожидал, что на этом мероприятии будут присутствовать представители министерства индустрии и инфраструктурного развития РК, хотя бы курирующий вице-министр или представитель Комитета автомобильных дорог, потому что там при строительстве межобластных автомагистралей не учли создание экодуков (специальных мостов или тоннелей для перехода дорог животными. — Авт.) для спокойной миграции сайгаков и других диких животных по территории страны. Как известно, сайгак — пугливое животное и сейчас они практически не могут совершить переход между областями, потому что на их пути есть большие преграды в виде скоростных автобанов и железных дорог. И эта главная проблема, которую нужно решить в первую очередь.

Мы столько лет добивались увеличения популяции сайгаков, а сейчас хотим начать их отстреливать в малом количестве, на 10 процентов от численности. Это неправильно, потому сайгаков последний раз отстреливали в 90-х годах, и они могут получить большой фактор беспокойства с дальнейшим летальным исходом.

Это мало изучено, но были прецеденты. К сожалению, мы не можем оценить, на каком профессиональном уровне будет проводиться отстрел, потому что за тот короткий период сделать это будет очень трудно. За полтора-два месяца отстрелить 80 тысяч голов — это не 80 сайгаков убить. И главное, на мой взгляд, это то, что в Минэкологии должны были выступить против и сказать: "Извините, ребята, наша цель была сохранять сайгаков и увеличить популяцию, а дальше уже решайте сами".

— Почему вы считаете, что нарушение миграционных путей — это главная проблема, которую нужно решать в первую очередь? И как Минэкологии могло на это повлиять?

— Я в целом считаю, что еще в 2019 году, когда Минэкологии только было создано, там должны были в первую очередь провести мониторинг по всем уязвимым вопросам и заняться проблемой с сайгаками. Ну, или хотя бы обозначить проблему. У нас в стране до сих пор нет ни одного экодука, а в западных странах их строят даже для червей.

Если бы в правительстве начали эту работу еще в 2019 году и сказали: "Люди, слушайте, сейчас идет рост популяции сайгаков, завтра нужно будет регулировать их численность. Но в начале мы планируем восстановить пути их миграции, например, построить экодуки, потому что в 90-х годах сайги было всего 21 тысяча голов и вся земля была у государства, а сейчас всё надо заново пересмотреть с учетом роста численности и развития сельского хозяйства".

Надо было так ставить вопрос и уже начинать работу, но здесь, мне кажется, проблема в том, что в государственной сфере очень плохо выстроена работа по подаче открытой информации. Это касается не только экологических вопросов, но и социальных.

Я надеюсь, что эта проблема дойдет до президента и он увидит, что здесь не комплексно, а в одностороннем порядке решаются вопросы, и даст поручение, чтобы правительство пришло к компромиссу. Сайгаки — это природный ресурс и достояние народа.

— Хорошо, к чему мы в итоге можем прийти, если пойдем по пути отстрела? И каким вы видите идеальный план?

— Я скажу так: отстрел — это не решение. Сейчас популяция сайгаков в Западно-Казахстанской области превышает миллион особей, возможно, и больше. Отстрел 80 тысяч голов не решит вопрос фермеров, потому что сайга продолжит приносить ущерб аграриям. Нужно восстанавливать обратные пути миграции, возвращать земли и далее проводить комплексные работы.

Многие внутренние нормативные правовые акты в министерстве ещё не готовы, к тому же у нас ещё не отработаны полностью механизмы по соблюдению конвенции СИТЕС (о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения. — Авт.), где мы ещё должны доказать, что нам нужно отстреливать сайгаков.

Сейчас стоит нулевая квота по миру, что означает отсутствие права продажи дериватов сайгаков, поэтому никто из нормальных стран не будет у нас ничего такого покупать, потому что это контрабанда. Если бы нам разрешили ежегодное регулирование на 100 тысяч голов, то в этом году мы могли бы уже вывозить на международный рынок и продавать.

В идеале я вижу так: нужно продлить мораторий до 2025 года и за это время министерство должно принять программу компромисса с аграриями, отработав с ними механизмы возмещения ущерба. Если будут компенсации, то фермеры не будут возмущаться.

Вторым этапом нужно восстановить пути миграции сайгаков, так как до этого они мигрировали в 10 областях Казахстана, представьте, какой это большой ареал обитания, и тогда никаких скоплений не было бы. Тут реально нужно принимать жесткие меры, потому что акиматы выдают земли, не согласовывая их с Минэкологии, то есть без учёта миграции и обитания диких животных. Если мы говорим о новом Казахстане, то пусть он будет правильным.

— А что делать с доходами от сайги и интересами охотников, которые тоже хотят принять участие в отстреле?

— Тут я считаю, что нужно ввести госмонополию, потому что в данный момент я не вижу гарантий со стороны частников. Здесь интересы охотников (возможно, бизнеса) и кто как пролоббирует, тот так и зайдет. Конечно, тут большие деньги, если брать в расчёт стоимость рогов на рынке и даже мяса.

Во-первых, если будет монополия, то государству будет легче регулировать и принимать меры, к тому же полученный таким образом доход в бюджет страны можно будет направлять на природоохранные мероприятия, которые сейчас слабо финансируются и каждый год сокращаются Минфином.

Во-вторых, сил только инспекторов охотзоопрома не хватит для регулирования численности, поэтому нужно всё равно отработать вопрос с привлечением местных сообществ. В местах обитания сайгаков множество жителей занимаются браконьерством, поэтому лучше, чтобы они этим занимались законно — собирали рога, туши и получали законные деньги.

Сейчас за убийство сайги могут дать от семи до 12 лет, а минимальный штраф за одну особь составляет три-четыре миллиона тенге. Если учитывать этот фактор, то если в будущем будет хороший доход, то эту меру можно предусмотреть в программе как компенсацию пострадавшим фермерам.

— Но почему-то вы всё равно выступаете против отстрела. И объясните, пожалуйста, как так получилось, что мы столько лет восполняли популяцию сайгаков, но про них сейчас нашей науке практически ничего не известно?

— Да, сегодня мы не имеем права начать отстреливать. Нужно увеличивать численность и решать всё комплексно. Проблема в том, что отобрали земли сайгаков и закрыли пути миграции. И государство видит это, но никто из госорганов не хочет взять ответственность за это, потому что нужно будет делать разбор полётов и должны будут ответить те, кто раздавал земли и подписывал документы при строительстве дорог — это акимы, министры, а кого-то уже нет в стране.

Наука не изучала, потому что нет финансирования. Деньги выделяли только на охрану, содержание инспекторов, транспорт для них и всё, а в это время нужно было проводить исследования и привлекать научных сотрудников. Когда в 2015 году был массовый падёж сайгаков, то у нас в стране работали специалисты из России, Германии и Великобритании, которые уже тогда давали рекомендации о том, что нужно изучать. Сейчас разные институты высказывают свои мнения, но нет какого-то единого русла, чтобы начать во всем этом разбираться.

Сайгаки — это единственное животное, популяцию которого за 30 лет смогли массово увеличить в Казахстане. Мировые природоохранные организации и специалисты в шоке от того, как мы смогли добиться такого количества. Конечно, у нас есть просторы и степи, но есть и другие виды животных, которым тоже требуется увеличение популяции.

Я могу начать с того, что по числу копытных, например, джейранов на сегодня в Казахстане всего пять тысяч голов, а в своё время их обитало 30-40 тысяч, да ещё куланы до Монголии доходили, но сейчас их численность не доходит до четырёх тысяч голов на всю страну.

Если говорить в целом по биоразнообразию, то давно пора провести ревизию, и уже по этим данным принимать разные программы. "Красная книга" последний раз изучалась в 70-80-е годы и мы сейчас не знаем, что у нас осталось, а чего уже нет. А проблема в том, что, к сожалению, в Казахстане работа по сохранению флоры и фауны стоит на последнем месте, а важность Минэкологии недооценивают, поэтому у нас в системе много пропусков, из-за которых возникают все эти проблемы.